Игорь Вольхин: «Для меня победа гораздо важнее, чем личная статистика»

Форвард «Зенита» Игорь Вольхин дал интервью клубному ТВ и поделился главным — как переезжал в Санкт-Петербург в 2020 году, как адаптировался, что думает о своей игре, как настраивается на матчи, почему взял 8 номер и многое другое. Интервью прошло в формате одной из серий сериала «За Лицевой», но его можно и почитать — выбирайте, что вам удобнее.

— Да, помню отчетливо, потому что для меня это были, можно сказать, первые игры в большом баскетболе. В «Химках» все же мне не так много доверяли, да и не так часто подключался к основному составу. Здесь же я помню даже не только игры, но и каждый этап — с первой тренировки… Все эти эмоции, как это было — радость, удовольствие, переживание, нервозность. Запомнил все досконально, это ни с чем не сравнится.

— Помнишь момент, когда нервозность отпустила, и ты стал более расслабленным?

— Это до сих пор не произошло окончательно. Сейчас, может, в последних матчах нервозности стало меньше, но до конца еще не случилось. Особенно когда ты выходишь при полных домашних трибунах, все кричат, все поддерживают, это тебе и уверенности добавляет, но и мандража тоже.

— Твой рекорд карьеры — 38 очков за «Химки-Подмосковье» в сезоне-2019/2020. Потом ты попал в «Зенит», и столько больше не набирал. Почувствовал разницу между Суперлигой и Единой лигой?

— Это колоссальная разница, причем даже не только и не столько в скорости, сколько в принятии решений. Наш капитан Андрей Зубков сказал: «Когда бросаешь, не думай». Там еще было продолжение: «… не думай, тебе это не идет» (смеется). Получил — бросил, не надо думать! У меня поначалу этого вообще не было, поэтому работали и еще работаем над этим. Плюс, мужской спорт более контактный, так что помимо быстроты нужно еще быть готовым физически выдерживать этот контакт.

— Фрейзер сказал, что ты самый мускулистый в «Зените».

— Да, я видел. Я не знаю, почему он так сказал. Я не самый мускулистый… Он имел в виду, что если я кого-то ударю, то мало не покажется. Но я его не бил (смеется).

— Что тебе помогло адаптироваться на новом уровне после перехода в «Зенит»?

— Люди вокруг. Не буду говорить, кто и когда мне говорил в «Химках», что непонятно, как меня встретят в «Зените», предостерегали… Но когда я сюда приехал, все было отлично: мы пересекались с Андреем Зубковым в «Химках», он, можно сказать, взял меня под свое крыло, да и все остальные люди вокруг — от тренера до самого последнего человека в клубе — мне помогали. Считаю, этот период адаптации для меня прошел довольно гладко.

— У тебя было несколько очень ярких моментов в «Зените»: 21 очко против «Локо», 4/6 трехочковых и 18 очков против «УНИКСа, 5/5 из-за дуги в прошлом сезоне… Что ждем в этом сезоне?

— Я всегда говорил и буду говорить, что для меня такие перформансы — это хорошо, но я никогда не скажу, что вот я завтра забью 30-40 очков, ожидайте. Я могу так сказать, но для меня в первую очередь важен результат команды. Не так важно, сколько я забью, важно — это сделать все возможное для победы. Для меня это гораздо важнее, чем личные результаты.

— Болельщики больше всего любят твои данки…

— Это которые на разминке? (улыбается) Приходите пораньше, чтобы на них посмотреть! 

— Ты недавно провел 100-й матч за «Зенит». Ты за это время повзрослел, заматерел?

— Безусловно, да. Повзрослел в плане жизни тоже, вне площадки, а на площадке — тем более!

— Если смотреть на фотографии с разминки, то многие выходят в наушниках, особенно легионеры. Ты же — никогда. Не слушаешь музыку?

— На разминке никогда не слушаю. Не было никогда такой привычки. В автобусе по дороге на игру — да, но на разминке никогда так не делал. Один раз, когда мода на это пошла, увидели иностранцев из первой команды, попробовали… Но как-то не зацепило. Да и музыка, в принципе, у всех клубов на разминке играет, ее вполне хватает.

— Хантер говорил, что выбирает музыку по настроению — взбодриться или успокоиться. На тебя музыка не имеет такого влияния?

— Да, я настраиваюсь на каждого соперника по-своему. Я вот даже знаю, что, к примеру, Иньиго с Чави могут слушать какие-то максимально спокойные песни в наушниках. Я спрашивал у них, там какие-то симфонии. Они вот так расслабляются. Я же просто пытаюсь выходить не сильно заведенным, но и не сильно вялым.

— Ты о чем-то думаешь или нужна «пустая» голова?

— Скорее «пустая». Я ходил к спортивному психологу какое-то время, он тоже мне в какой-то степени помог научиться отстраняться. Это навык уже такой, поначалу это не получалось. Я еще стараюсь не праздновать свои попадания… Парней со скамейки максимально поддерживаю, но сам такой — забил, пошел защищаться. Вообще, на самом деле, не важно, забил или нет, но главное, чтобы тебе не забили.

— Раньше ты играл в Евролиге, а сейчас нет. Нет ли такого, что эти большие перерывы негативно влияют на физическую форму?

— Сравнивать с Евролигой сложно, потому что хоть я и летал с командой, участие не особо принимал. Исходя из сложности уже даже перелетов, не представляю, насколько парням было тяжело, потому что они же играли и по 20, и по 30 минут, а я там был больше для тренировочного процесса.

А вообще, я думаю, физически было тяжелее с Евролигой, потому что была 1 игра в 3-4 дня, плюс, там могло быть дома, на выезде, дома, на выезде. Сейчас же не сказать, что легко или не интересно, но есть перерывы большие. Но нам тренеры находят, чем компенсировать! Игры все так же важны.

— Просто говорят, что лучше играть, чем тренироваться.

— Наверное, тому, кто постарше и поопытнее, да. Но мне и нашим ребятам, которые подсоединяются к команде из Суперлиги, есть над чем работать.

— «Зенит» в этом сезоне уже дважды проиграл ЦСКА, дважды уступил «Локомотиву». С чем связано такое выступление именно против команд из топ-4?

— Наверное, есть какой-то перенастрой. Если игры разобрать, то мы не играли в свою игру с этими командамИ, хотя мы умеем это делать, на тренировках все отлично, все получается. Но когда наступает игра, то появляется какая-то скованность, лишнее напряжение.

Поражение — это плохо, но пока что пройдена только половина пути, ничего криминального не произошло. Опять будем разбирать свои ошибки и стараться учиться на них, исправлять, чтобы не наступать на те же грабли.

— В интервью все говорят, что на каждого соперника настраиваются одинаково…

— Тренер нам говорит: «Никто не может обыграть нас дважды». Но иногда такое случается, с этим ничего не поделаешь. Но это правда, что все максимально настраиваются на каждую команду — будь то лидер или аутсайдер. Расхлябанности нет даже при подготовке к «слабой» команде.

— Что случилось в овертайме с ЦСКА в Москве? Кто-то говорит, что физики не хватило, кто-то говорит, что травма Карасева не давала покоя игрокам…

— Во-первых, наверное, приземление Сергея всех действительно потрясло. А еще он, лежа на паркете, сказал, что не чувствует ног, это произошло, когда мы помогали перекатывать его на носилки. Эти эмоции могли и в нашу пользу сыграть, как было в финальной серии полтора года назад — Чави получил второй технический фол, его удалили, но как по мне, он это сделал специально, чтобы команду встряхнуть. И это тогда сработало. С Сергеем тоже могло так сработать, но в итоге обернулось в обратную сторону. Слава богу, с Серегой сейчас все нормально.

— Карасев был несколько дней в больнице. Вы с ним все это время держали связь?

— Да, Андрей Зубков оставался с ним в Москве. Если не ошибаюсь, он там оставался прямо до последнего заключения от врача. Он и написал нам, что вроде бы ничего страшного не нашли, можно в какой-то степени выдохнуть. Но пока мы не увидели его сами, пока он сам не пришел, не побежал, не побросал, все равно выдохнуть не получилось.

— Поддерживают максимально. Все рады, я был вообще очень рад, что Денис вернулся. Наверное, я за себя так не радовался, как за него, особенно когда он начал поливать трехочковые на любой вкус и цвет. Жора вернулся, это тоже хорошие новости.

Это всегда непросто, когда все тренируются, все играют, а ты травмированный, ничем не поможешь помочь, ничего не можешь сделать.

— «Зенит» в этом сезоне выходил на игру с МБА в майках с Карасевым, такие же акции были и в других клубах. Как считаешь, как это влияет на человека, который получает травму?

— Думаю, это как минимум очень приятно — видеть такое. Я не был на этом месте и надеюсь, что не буду, но это должно быть приятно.

— До плей-офф пока еще очень далеко, но все же: насколько команда уже сейчас готова к тому, чтобы выступать в плей-офф?

— Я без лукавства скажу, что команда готова на все. Для меня все, что я вижу, это вообще все — я вырос, можно сказать, в команде, семья у меня была как команда, здесь я тоже чувствую то же самое. Мы готовы добиваться максимальных высот. Нам пока что чего-то не хватает, но, я думаю, тренеры найдут, чего именно, и это добавят.

— А с точки зрения баскетбола чего может не хватать?

— Наверное, я бы ничего не выделял. Выделять — это про тренеров, потому что тренер решает, как защищаться и как нападать; наше дело — это выполнять установки. Почти всегда, если мы это делаем, результат соответствующий. К сожалению, мы не всегда это делаем, но не потому, что не хотим…

— С чем это может быть связано?

— Я не знаю. Может, настроились где-то не так, может, не до конца проанализировали… У всех же голова своя. Есть два типа игроков — кто пытается понять, почему именно тренер так говорит, и кто просто делает то, что ему говорят. Я второй: сказали — сделаю. Сделаю все, что надо, или, по крайней мере, постараюсь. Не буду выяснять у тренера, почему так и не иначе.

— Ты до «Зенита» не играл под 8 номером. Почему его взял?

— Когда я пришел, номер 13 был занят Димой Хвостовым. я даже не спрашивал, потому что знаю, что для него этот номер очень много значит. Посмотрели в интернете счастливые числа скорпионов, оказалось, что есть восьмерка — она была доступна, взяли ее.

— А почему у тебя был до этого 13?

— Отец всю жизнь играл под 13, брат тоже. Пусть он будет для всех неудачный, а для меня — удачный.

— У тебя есть какие-то предматчевые ритуалы?

— Отсутствует такое. Не бриться, не стричься за два дня до игры — это да, но в остальном — что съесть, что посмотреть, что послушать — это не про меня.

— У тебя есть какая-то теплая история, связанная с «Зенитом»?

— Я так даже и не перечислю, потому что все мои 4 года здесь — они все положительные вообще в любом плане. Да, я где-то мог не получать времени, например, но я его получаю сейчас. Наверное, тренер видит, что я тоже вырос, и можно мне чуть больше доверять. Я не скажу, что это плохо, что меня не выпускали раньше, потому что если не выпускали, то тренер считает, что я не готов. А я полностью доверяю тренеру, он знает то, чего даже я про себя не знаю.